Отправлено: 13.10.12 23:12. Заголовок: Благотворительный прием в музыкальной школе

 Отправлено: 13.10.12 23:29. Заголовок: Обычно это довольно ..

Обычно это довольно скучные мероприятия, все ходят сюда показать себя и посотреть других, покритиковать их действия, обсудить последние сплетни и конечно показать какие же мы все филантропы. Нет, может кто-то находил в этом что-то привлекательное и веселое, но только не Аурели. Она с удовольствием помогла бы школе, но молча без лишнего пафоса, но не выходит. Посещение благотворительных балов одно из важных составляющих их жизни. Тем более что мать была в Ницце, а потом кажется собиралась в Барселону, отец на переговорах(читай с любовницей) в Штатах, представителями семьи Буше были две совершенно летние дочери красавицы.
Сессили удалось разбудить и привести в порядок, она даже уже хорошо соображала. Правда сказала что задержится на рауте максимум до 23 часов, а после ее ждут в другом месте. Что ж хотя бы это. Аурели тоже успела отдохнуть после утреннего инцидента в аудитории. Итак, сестры собрались и направились в назначенное место. Конечно, они привлекли к себе внимание, две совершенно одинаковых и таких разных блондинки. Сессили в коротком красном платье, подчеркивающим ее фигуру и длинные ноги, волосы завиты мелкими кудрями, довольно яркий макияж, и не уступающая ей в красоте Аурели в длинном черном платье, которое сверху украшали вырезы в виде длинных капель как спереди, так и со спины. В общем не сказать что бы особо вызывающе но и монахиней ее не назовешь. Аккуратно уложенные светлые волосы, вечерний не броский макияж, духи с запахом розы. Идеальный вечерний наряд. Обязательное для таких случаев вручение чека, на прессу со вспышками фотокамер и сестры, наконец, оказались в толпе скучающих людей. Сессили тут же нашла знакомых и удалилась куда-то с ними весело общаясь. Вот ей повезло всегда найдет с кем пообщаться, в отличии от замкнутой сестры. Аурели же взяв бокал шампанского, отошла к балкону, там было прохладнее и можно было прекрасно наблюдать за концертом который должен был начаться вот-вот.
Сначала выступали дети, ученики школы. Девочки в красивых платьях с оборками и наивных розовых бантиках на голове играли не очень сложные произведения на фортепиано, несколько мальчиков вышли играть на скрипке. Аурели тоже училась тут, правда играть она хорошо умела лишь на гитаре, ей с трудом давалось долгое сидение за роялем, хотя получалось не плохо и музыку она любила. Ей куда приятнее было петь. Голоса у обеих сестер были, кстати, что надо. Скоро концерт закончиться и начнутся танцы, скорее всего вальс. Обычно на таких мероприятиях исполняли его. Стоило уйти в полночь, ей нужно выспаться, а то завтра она опять упадет в обморок, да и кто знает что может случиться за эту ночь, ту она тоже не планировала провести в Румынии, в старинном замке в кругу вампиров. Скажи кому ведь не поверят….

 Отправлено: 14.10.12 16:24. Заголовок: Монморанси не игра..

Монморанси не играл уже очень давно; зная, сколько времени он просиживал за роялем пару-тройку веков назад, заявление о том, что он бросил музыку, могло бы показаться всем, кто знал его тогда, чьей-то дурной шуткой. Чтобы он - и мог жить без игры так долго? Однако он жил – и та его часть, что так стремилась к черно-белым клавишам, та часть, что умела изъясняться лишь на языке нот и никак иначе, спала. Иногда, поднимая крышку рояля, он проводил бледными пальцами по деревянным клавишам и… вновь закрывал, запирая на замок – резко, в три оборота, лакированный инструмент. Несколько дней назад он проделал почти все то же самое, но внезапно, вместо того, чтобы как всегда вытащить из кармана ключ, Монморанси опустился на стул – коснулся белой клавиши и …услышал звук. Глубокий, мягкий, словно разливающийся приятной прохладной где-то в груди. Услышав его, Жорж еще несколько минут сидел за инструментом, словно оглушенный ударом - ощущая, как внутри у него все переворачивается – с силой, с ног на голову, поднимая со дна его существа ил эмоций, воспоминаний, чувств. В тот день дом Монморанси наполнился такими переливами звуков, такая музыка зазвучала в нем, какая не звучала в мире с тех пор, как умер для смертных – и на целых два столетия для самого себя - польский композитор.
Жорж не отходил от рояля всю ночь и весь следующий день. Он никого не принимал; не отвечал на звонки; он словно вновь был болен – болен страшной болезнью, заставляющей его истекать кровью, заставляющей его чувствовать на такой частоте и с такой силой, что едва не лопались со звоном до предела натянутые струны. Пальцы его уверенно «летали» по клавишам, как будто они были сами по себе, но сам он весь дрожал – и звуки музыки, его собственной музыки словно наполняли Монморанси до краев и даже больше. Наконец, наступил момент, когда что-то в нем буквально взорвалось, разлетевшись на тысячи острых осколков – тогда он вскочил со своего места, словно раненый - метнувшись куда-то в сторону, во мрак - и залился раздирающим все его существо изнутри кашлем, кровью окрасившим дрожащие мелкой дрожью пальцы…
Монморанси едва успел стереть алые капли со своей руки платком перед тем, как в гостиную буквально ворвался посетитель, которого, как оказалось, прислуга уже целый день не пускала к Жоржу, наотрез отказывающемуся контактировать с внешним миром.
Гость, изначально прибывший к Монморанси совсем по иному неотложному, не связанному с музыкой делу, забыл о нем начисто – и принялся горячо уговаривать Жоржа сыграть на благотворительном вечере в… музыкальной школе. Ответом ему стал сначала смех, потом – испуг, заливший мертвенной бледностью лицо Монморанси и, наконец, резкое «нет». Жорж не хотел ничего слушать; им словно овладела какая-то близкая к безумию паника – и каждое новое слово просителя вызывало неконтролируемую бурю протеста в ответ. После того, как гость, наконец ушел, Монморанси провел остаток дня лежа на диване, словно тяжелобольной, раздавленный приступом. Мысли его приходили в порядок нехотя, и прошло время, прежде чем он вновь смог думать и соображать. На следующее утро он позвонил своему вчерашнему посетителю, извинился за несдержанность, объяснив ее своим нездоровьем на тот момент - и сказал, что согласен сыграть на вечере.
И вот, он тут.
Совсем юный на вид, Жорж выглядел тихим, спокойным и улыбчивым; многих присутствующих на этом рауте он знал, и они знали его – как выдающегося для своих лет, многообещающего ученого, гения, добившегося головокружительных высот к своим двадцати пяти годам. Никто не ждал увидеть его здесь в качестве пианиста.
Когда он вышел на сцену... когда увидел множество пар глаз, обращенных на него, Монморанси испугался на короткий момент и едва не выбежал прочь; он забыл в этот момент само свое имя – снова став тем, чьи инициалы давно уже были вырезаны на холодном могильном камне. Ему было трудно совладать с собой в этот момент - ведь он должен был играть сейчас для всех этих людей, не для себя, но… мог ли он? Монморанси бросил взгляд в переполненный зал, словно ища ответ на этот вопрос в лицах тех, кто должен был сейчас его слушать. Все они были такими разными; давно променявшие живое и настоящее на электронное, давно заменившие натуральный кофе обычной соей, а настоящие, сложные отношения – иллюзиями в сети, вечно прячущиеся друг от друга – кто за ширмой обид, кто за выпивкой, кто – за материальным благополучием, а кто и вовсе за иглой с героином, станут они вслушиваться? «Зачем вы все пришли сюда?» - хотелось крикнуть Монморанси – «Зачем позвали меня? Оправляйтесь по домам и не смейте использовать музыку как ширму для своих смертных забав!»
Они смотрели на него; ждали; а он словно потерялся, ощущая приближение высокой, страшной волны эмоций и чувств. Довольно далеко от сцены, у самого балкона, Жорж заметил девушку в черном вечернем платье; она держала в руке бокал шампанского, и ее взгляд тоже был устремлен на сцену. Вот только узнала ли она его? Монморанси почти не помнил в этот момент сцену в аудитории Сорбонны; сейчас он не профессор, читающий лекции – он музыкант, испуганный всей этой толпой и собственным даром, словно смыкающим острые зубы у Монморанси на шее. Образ невинной, светловолосой девушки вполне мог стать сегодняшним вечером его поддержкой, особенно если он смог забыть утренний инцидент; образ этот мог придать сил и отчасти успокоить бешено бьющийся аритмичными ударами пульс.
Поняв, что отступать уже слишком поздно, он опустился на стул и, склонив голову, словно приговоренный к смерти, коснулся белых клавиш. Первый аккорд смел на своем пути все сомнения и страхи – мощной волной, приближения которой Жорж так боялся. Зазвучала музыка. Он был весь в ней, и это была не просто техника блестящего музыканта; переливы аккордов полились в зал, неся с собой столь сильные, столь искренне чистые чувства, что казалось, музыка эта олицетворяла собой все самое лучшее, светлое, сильное – чем только могло быть богато человеческое существо. Она стремилась коснуться самого сердца каждого, кто находился в зале, взметнуть со дна все то лучшее что так тщательно прячут друг от друга люди – поначалу довольно легкая и мягкая, со временем она крепла, то ускоряясь ручейками переливов, то замедляя течение вновь - и, наконец, обрушилась на слушателей безумным в своей красоте, сверкающим тысячами переливов и оттенков огней, водопадом. Монморанси нес им всем самого себя – свои чувства, свою кровь, свое сердце – словно факел над головой, призванный рассеять сгущающуюся вокруг тьму. Нужно ли оно было им всем, он уже не мог думать – он не принадлежал себе; напряженный, до краев переполненный безумными в своей силе сгустками чувств, Монморанси выплескивал их на языке нот, словно взорвавшись после стольких лет молчания. Кого то он словно спрашивал о чем то, кого то звал оставить все смертные предрассудки и пойти за ним, а в чьи-то закрытые двери словно ломился в исступлении, умоляя открыть. Всего этого было не выразить никакими словами; он никогда не смог бы рассказать о себе всего, открыться, не сев при этом за рояль; это была не просто музыка – это был его язык; язык, на котором он говорил. Краски, которыми рисовал.
Когда Монморанси закончил играть, зал буквально оглушил его гробовым молчанием. Люди, словно онемев, молча смотрели на него – и в чьих то расширившихся глазах он увидел слезы. Сердце музыканта билось так сильно и глухо, что Жорж едва справлялся с его ритмом. Он улыбнулся им всем, чувствуя, как взгляд заволакивает странный туман; ему удалось. Они услышали. Может не все, но он видел лишь тех, кто понял, кто оценил; Ему удалось! Ликование слилось с оглушительным звоном аплодисментов, с криками, которых он не мог разобрать. Кажется, его просили сыграть еще? Монморанси стоял перед этими людьми - и буквально ощущал как волны их восхищения, одна за другой, обрушиваются на него, как счастлив от этого он сам..как важно ему чтобы его услышали, увидели, поняли и приняли. Он не знал, вышло ли его время. Не знал, должен ли он покинуть сцену или сыграть еще. Это было что-то невообразимое; он попытался найти взглядом блондинку в черном платье - но внезапно не смог и через пару секунд Монморанси обнаружил вдруг, что двое смертных держат его, едва стоящего на ногах, под локти, с беспокойством в лице предлагая музыканту стакан воды. Он сощурился, словно был не в силах понять, что же происходит. Его осторожно вывели со стены за кулисы, вывели под руки, если не сказать "вынесли" - выходит он, словно смертная женщина, едва не расстался по вине своих оглушительных эмоций с сознанием? Возможно ли такое? Его усадили в кресло - и какая то заботливая женщина уже подносила склянку с нашатырем к его лицу. Тем временем людям в зале объявляли со сцены, что пианист по имени Жорж Монморанси сыграет второе произведение после того, как закончатся танцы - если будет в состоянии. Шли минуты - и какой то другой музыкант уже играл вальс, в то время как Монморанси - высший вампир из королевской свиты - полулежал за кулисами в кресле, бледный, с заволоченным туманом темно-синим взглядом. Казалось, что он едва дышит; "быть может стоит вызвать врача?"- переговаривались между собой какие то девушки
- Нет - только и смог произнести он - Не нужно.
Произнести - и улыбнуться, прежде чем сомкнуть на минуту черные ресницы.

 Отправлено: 15.10.12 18:21. Заголовок: Вот уж кого она не о..

Вот уж кого она не ожидала увидеть за роялем, да и вообще тут, так это профессора Монморанси. Аурели удивленно смотрела на молодого человека на сцене. Надо сказать что сейчас он выглядел совсем по-другому. В университете это был серьезный ученый, все считали, что он просто хорошо сохранился и выглядит молодо. А сейчас и правда молодой человек лет двадцати пяти. И никому не пришло бы в голову что еще несколько часов назад она сдавала ему зачет, а ночью, он заседал на совете высших вампиров. Бледный.. ну это объяснимо, перенервничал. Так явно считала вся аудитория в зале. На секунду ей показалось, что он заметил ее и их взгляды встретились. По спине снова пробежали мурашки, которые так бесили ее вот уже второй день.
Глупости, через такую толпу не так просто ее разглядеть, даже вампиру, да и не было смысла. Помниться он отшатнулся от нее, когда они расставались днем, решил, что она хочет его соблазнить. У Буше даже щеки покрылись румянцем. Итак, он начал играть. Играл он виртуозно, и правда, гений. Не важно, сколько лет он мог практиковаться и практиковался ли. Некоторые и за века не смогли добиться такого. Монморанси буквально увлек зрителей, те замолчали и витали в облаках унесенный звуками музыки. И вот последние звуки замолкли и повисла тишина. Казалось она длилась полчаса точно, хотя часовые стрелки отсчитали лишь пару секунд. Зал взорвался аплодисментами, Аурели присоединилась к ним, а Монморанси улыбнулся и отключился.
Буше даже вздрогнула. Что вампиры тоже падают в обмороки от недосыпа? Это вряд ли. Скорее эмоции, что тоже довольно странно. Но стоило поспешить к нему за кулисы, кто знает что придет в голову собравшимся там, еще вызовут врача. Аурели быстро пробралась через толпу проникнув в комнату, где сидел на стуле Монморанси, а над ним ворковали молодые и не очень женщины. Она как раз услышала что он отказался от врача, но одна из присутвующих уже набирала номер скорой на мобильнике. Буше подошла к ней и забрав трубку нажала кнопку сброса.
-Не нужно, все хорошо, я давно знаю…Жоржа- сложно его так назвать, все же он ее профессор и даже про себя она называла его лишь Монморанси. – Он просто переволновался. – милая улыбочка – Знаете, он из тех легко ранимых мужчин..- и не удержавшись двусмысленно подмигнула девушкам. – Играет не на нашем поле.
Подействовало моментально, обожательницы буквально отскочили от новоиспеченного «гея». Извинившись, они вышли из комнаты, оставив «старых друзей» наедине. Аурели подошла к стулу и наклонилась насколько давало платье
-Все в порядке? Я могу чем-нибудь помочь? Хотя, наверное задавать этот вопрос вампиру глупо, да?

 Отправлено: 15.10.12 19:46. Заголовок: В общем, ничего б..

В общем, ничего бы с ним не случилось - несколько минут в позе "полулежа" в кресле, и все встанет на свои места, хотя сейчас Монморанси предпочел бы отправиться к себе домой и провести остаток вечера там. Сибилл вряд ли его навестит (она не любила почему-то его особняка, который он снимал в последнее время, как и белокаменного замка на берегу Луары) - а потому, эту ночь ему, вероятно, придется провести в одиночестве. Никогда не испытывающий недостатка в занятиях, сегодня Жорж почему то не желал ни уединения со звездами, ни даже с роялем и странное чувство пустоты защемило на мгновение сердце вампира.
Странно, но Монморанси как будто даже ожидал появления мадмуазель Буше за кулисами сцены. Девушка, о характере которой он успел узнать сегодня немного - но достаточно, была в своем репертуаре. Ее заявление о нем буквально в секунду разрушило хрупкий образ невинной девы в сознании Монморанси - он взглянул на нее и словно вновь увидел привычную ему Аурели Буше - в джинсах и свитере, чуть нагловатую и...начисто лишенную представления о "высоких материях" или оттенков чувств. Интересно, она действительно такая как он думает?
Девушки и женщины, столпившиеся вокруг него, вылетели в коридор стайкой испуганных бабочек; забавно, но Монморанси словно ощутил себя брошенным - женское общество ему нравилось и в последнее время он даже перестал это для себя отрицать. Да, ему нравятся женщины, а что тут плохого? Возможно, это не приведет ни к чему хорошему - да кто знает, может как раз наоборот.
Заявление Аурели прозвучало для Монморанси абсурдной шуткой - о времена о нравы. Жорж не успел даже решить, что думать по этому поводу, как вдруг рассмеялся - звонким, сильным смехом. Слышала бы все это Сибилл; видела бы! Но .. увы, она не слышала и не видела слишком многое, и очень многого даже не знала о нем - не стремясь узнать. Сейчас она, наверное, дефилирует где-нибудь на подиуме или проводит время со своим созданием Генриком Францизеком. Да, вроде бы у него есть женщина, но не смотря на это он все равно чувствует себя одиноким и брошенным. Несмотря на это, он так и не смог отдать ей ни души, ни тела. Есть ли где-то хозяйка всего этого?
От этих мыслей сделалось грустно - и Монморанси перестал смеяться, поднеся кончики пальцев ко лбу и нахмурившись, словно от головной боли.
- Вы поразительно находчивы, мадмуазель - произнес он, упираясь ладонями в подлокотники кресла и выпрямляясь в нем - Поэтому вы не испытываете ко мне интереса не смотря ни на что? А я то думал!
Он снова рассмеялся, словно все еще был не в себе - в этот момент блондинка наклонилась к нему и взгляд вампира невольно упал на линию ее декольте - но ситуация, слова девушки и их утренняя "размолвка" помешали Жоржу задержать там взгляд - и он взглянул молодой женщине в глаза, почти сразу, минуя изящные линии шеи.
- Не в порядке - как-то странно ответствовал Жорж, словно намекая что причина всего "непорядка" кроется как раз в Аурели - Вы распугали всех моих сочувствующих поклонниц, кто знает, может я бы решился пригласить кого то из них на прогулку? По вашей милости сегодня мне придется гулять в одиночестве.

Глаза Монморанси были серьезны, зато губы то и дело складывались в улыбку, создавая странный контраст в его чертах - новый приступ звонкого, однако какого-то невеселого смеха заставил Монморанси отвернуться, чтобы все же он не расхохотался прямо ей в лицо - в то время как пальцы вампира буквально вцепились в подлокотники кресла. Внезапно он обернулся, снова столкнувшись с ней взглядом.
- Кстати - донельзя серьезным тоном вдруг спросил он - А чем обычно занимаетесь вечерами вы? Может, подскажете мне пару вариантов?
Все это напоминало злую шутку. Внезапно захотелось встать с кресла - рывком; встать - и выйти, скрывшись ото всех в каком нибудь темном безлюдном парке.

 Отправлено: 15.10.12 20:53. Заголовок: Аурели и не заметила..

Аурели и не заметила чуть задержавшегося на линии декольте взгляда. Как-то не укладывалось у нее в голове, что вампир может смотреть на смертную как на девушку. Смертная да, во всех фильмах они очень старательно млели от вампиров. Да и у самой ощущения были странные и далеко не неприятные.
- Ой, да ладно Вам. Кажется, это только радует Вас, отсутствие интереса с моей стороны. И в первую очередь Вы мой преподаватель, а я не из тех, кто любит такие розовые сопли.
Интересно, она точно не из таких? Тогда почему ей ну просто жутко хочется снова прикоснуться к нему или оказаться на руках? И мысль о запретных отношениях только подогревала и так разыгравшийся интерес и воображение. Но защитная реакция сработала. В конце концов это не кино, это реальная жизнь, и тут нельзя поступать так опрометчиво, ибо чудес не бывает, и Санта-Клаус не придет на помощь в самый сложный момент. Аурелим выпрямилась и пожала плечами.
-И остаться голодным.- отметила она в слух.
Тут не намек тут было сказано прямым текстом все что она думает о вампирах. Хотя не удивительно, она же охотник. И все же иногда вампиры не так плохи,, как бы ей не хотелось думать иначе. Вот взять хотя бы ухажера Сесси, он вампир, Аурели видела укусы на сестре, но то что он пьет ее кровь спасает жизнь младшей Буше и она еще не погибла от передозировки. Или Влад Батори, он вообще создал всю эту организацию, что бы убирать тех кто питается людьми. Не все они выпивают до суха оставляя лишь мумию, безжизненную и бездушную. Услышав последнюю фразу девушка обернулась на Монморанси и растеряно заморгала. Она растерялась, не зная что и ответить.
-По вечерам ..Хм охочусь или читаю. – и тут же на губах возникла веселая усмешка – Читать скучно, так что могу предложить поохотиться на вас в парке, через часок другой, когда тут все закончиться.
И снова мурашки по коже, и снова картинки о которых лучше не говорить и не думать. Только сердце застучало чуть сильнее и дыхание чуть сбилось. Обидно что он мог это заметить.

 Отправлено: 15.10.12 21:41. Заголовок: Он вновь рассмеялс..

Он вновь рассмеялся, в изумлении приподняв брови; знает ли Аурели Буше, как охотятся высшие вампиры? Они не водят по паркам симпатичных девушек с целью выпить их кровь - они приходят на зов, будь то зов боли, смерти или ненависти. Когда ты голоден, зов этот буквально разрывает на части твой рассудок - и ты превращаешься в ангела смерти, без имени и без истории. Все меркнет перед зовом крови; таким как Жорж Монморанси уже давно не интересна кровь молодых невинных студенток, разве что быть может за редкими исключениями. Такими редкими, что на всю сотню лет едва сыщется одно-единственное.
- Я не голоден- бросил Монморанси, поднимаясь на ноги - Последняя охота состоялась две недели назад, пожалуй, я не стану вдаваться в подробности и выдавать секреты нашего рода.
Он улыбнулся, отряхивая пылинки с пиджака; кто бы мог подумать, что юный и улыбчивый Жорж - на самом деле дитя ночи, наделенное острыми когтями, парой клыков, чутьем хищника и опытом рассчетливого охотника. Он редко убивал своих жертв - и тем осторожнее Монморанси должен был вести себя во время своих охот. Последний раз, когда он пил кровь...Это была кровь оперной певицы - сильная, наполненная чувством, в ней словно звучал глубокий, разливающийся эхом по венам, голос. Он оставил в ее теле ровно столько жизни, чтобы она могла дышать и дождаться утра - а там и скорой помощи. Но даже этого ему хватило надолго - и сейчас Монморанси не ощущал жажды.
Услышав последнее обращение к себе, Жорж изумленно обернулся, словно спрашвая Буше, не пошутила ли она. Веселая усмешка и оживленность черт добавило ей по девичьи-трогательного очарования. Еше немного, и она зальется румянцем.
- Красивое платье - произнес вампир, словно показывая, что готов на время оставить словесные перепалки - И румянец Вам к лицу.
Это казалось забавным; вот только охота - есть охота, такие "мероприятия" обычно длятся долго, а завтра не суббота и даже не пятница.
- А не боитесь? - поинтересовался он вдруг, медленно приближаясь к молодой женщине и веселые искорки вспыхнули в темно-синем взгляде мужчины, придавая его образу опасное очарование ангела ночи - Я не самая легкая мишень для осиновых кольев в сердце. Что если я соглашусь?
Он приблизился почти вплотную - и шелк иссиня-черных волос почти коснулся светлых прядей волос блондинки.
- Что тогда будете делать?

 Отправлено: 15.10.12 22:23. Заголовок: Она просто не могла ..

Она просто не могла не ответить на вызов. Это было в ее характере. Аурели Буше очень легко было взять так сказать на «слабо». Она загоралась слово спичка, раз и вот уже азарт, адреналин, она готова с пеной у рта вырывать свою победу с кровью. Она может, она может все. И при том мило краснеет, когда упоминают о ее вечернем платье. От слов вампира Аурели покрылась еще большим румянцем и от досады прикусила нижнюю губу. С одной стороны ей нравилось что на нее обращают внимание, с другой, она привыкла к неброской и удобной одежде, и платье заставляло ее иногда чувствовать себя не в своей тарелке
-Пфф, удивили. Секреты рода далеко не секреты- фыркнула она опять же в защиту, что бы перестать краснеть как двенадцатилетней девчонке. В общем она примерно представляла себе как едят высшие, но лишь примерно и очень смутно. Да и ее слова про голод тоже были лишь защитой. Аурели очень старательно сейчас возводила стену из снега и льда, но она все время таяла. И сколько бы новых кирпичей она не положила, снизу стена таяла и не росла в высоту, а лишь уменьшалась.
- Боюсь? Чего мне бояться, игры? Я и не собираюсь Вас убивать. А просто побегать по лесу…почему бы и нет
И вот тут рухнул очередной барьер, то есть стена полностью. У Аурели аж дыхание замерло, то есть она совсем забыла, как это дышать. А вот сердце забилось с ускоренным ритмом, словно она бежала марафон. Черт нельзя же так на него реагировать! Она все равно будет разочарована в этой охоте, потому что ее исход виделся девушки уж слишком киношным, слишком сопливым. Так не бывает, но пощекотать нервы и пококетничать иногда можно, не важно, что цель будет не достигнута, но это так интересно. Он явно не заведется от их игры, посмеется и все, а вот она..Ооо Аурели знала что делает адреналин в крови со всеми чувствами и эмоциями. Жаль что у нее нет парня, и не на ком будет выместить все, что накопиться в ней.
-Охотиться – выдохнула наконец она. – Или охотником хочется побыть вам? Я не возражаю. – в глазах снова вспыхнул вызов.
Да чего ей возражать свой адреналин она получит, и зарядку и по практикуется. Она только в плюсе.

 Отправлено: 16.10.12 14:27. Заголовок: Маленькая, наивная и..

Маленькая, наивная и невинная девочка, не знающая, чего хочет. Пару минут назад он был "с другого поля" и мало того, удостоился довольно странного и неприятного эпитета "розовые сопли". Если называть так всех красивых и утонченных мужчин, имеющих несчастье оказаться рядом - ни один из них так и не приблизится, потому что мужчины не любят подобных сравнений и не любят так же, когда их пытаются взять на "слабо". Как не любили века назад - так же не любят и сейчас.
Было похоже на то, что сильнее, быстрее и злее здесь не он, а эта маленькая девушка, дающая ему слово не убивать его. И ничего, что когда он приближается, сердце юной студентки ускоряет ритм с каждым новым шагом Монморанси вперед - как же возможно охотиться на кого-то в таком состоянии? Попытки "возвыситься" над ним казались Монморанси бесполезными и глупыми и главное, что она хочет этим сказать, сначала принизив, а теперь...? Вероятно, он получил от нее все эти странности не за свое поведение, а за ее ощущения, в причинах возникновения которых он не виноват.
Монморанси неслышно рассмеялся, наполовину обнажив в смехе белые жемчужины тонких клыков.
- Игры?-
Ногти на его руках заострились, сейчас вновь обретя схожесть с оружием, с когтями хищника. Этой самой рукой он вырвал сердце из грудной клетки гидры сотню лет назад, в пещерах иного мира. Он легко сдвинулся с места, обходя мадмуазель Буше по кругу.
Ну, вот он и получил первый смутный ответ на вопрос; смертная хочет поиграть с ним, получить удовольствие от его общества – насколько это в их случае возможно, и желательно без тех роковых последствий, какие может принести более близкое знакомство с таким существом, как он. «Розовые сопли!» Монморанси фыркнул.
- Что ж, хорошо.
В конце концов, игра – это лучшее, что вампир в силах ей предложить. Он не собирался срывать с ветки этот зреющий для кого-то плод.
Описав вокруг Аурели полный «круг», Жорж вновь остановился напротив нее, уже без улыбки глядя ей в лицо.
- Я? Боюсь, это будет слишком просто, быстро и … - он хотел произнести «больно», но от чего-то умолк, оставив свою фразу недоговоренной.
- Я согласен – произнес наконец Монморанси, отступая от охотницы на шаг

 Отправлено: 28.10.12 20:37. Заголовок: В какой-то момент он..

В какой-то момент она почувствовала себя мышкой в мышеловке. Причём ей это очень не понравилось. Опасность? Нет скорее вязкое чувство обмана, причем обмана самой себя. Вот скажите, зачем ей все это? Ей ведь не охоты сейчас хочется и игр не тех, о которых она говорила вслух. Это словно обволакивало ее, и она сама себя обманывала этим сладким дурманом. А если посмотреть реально, без розовых очков. Что ее ждет? Игра, адреналин опасность, и разочарование. Ибо чего она хочет никогда быть не может. Ей бы сейчас отказаться и уйти в сторону, оставив все как есть. Но… слишком она азартна, и отказаться не получится, это не в ее характере.
-Жду вас через час в парке.- она криво усмехнулась, сама не понимая чему и развернувшись направилась в зал.
Глядя на себя со стороны Аурели могла назвать себя дурой или идиоткой даже. Чему она радуется? Чего предвкушает? Это будет больно и противно, только она не хочет в это верить и разбить очки что оказались на ей.